Мы вас заждались, полковник Абель

Советскому разведчику-нелегалу Вильяму Фишеру, он же Рудольф Абель, посвящена выставка, открывшаяся в Доме Российского исторического общества в канун 100-летия отечественной разведки, и новая книга "Тайный архив".

Открыл выставку Председатель Российского исторического общества, директор Службы внешней разведки Российской Федерации Сергей Нарышкин. И речь его была не традиционной, не сугубо торжественной, а искренней, взволнованной. Он рассказал о том, что было известно немногим. На долю нелегала выпала тяжелая задача развить разведывательную сеть. Под руководством Вильяма Генриховича Фишера добывались важные стратегические сведения о планах США в отношении СССР, резидент получал стратегическую и военно-стратегическую информацию. Одна из главных заслуг Фишера - воссоздание в Соединенных Штатах советской атомной разведки, которая и сумела сообщить в Центр ценнейшие сведения, в том числе и о планах атомной бомбардировки крупнейших советских городов.

Он очень многое успел. И сделал бы гораздо больше, если бы не предательство его связника Вика Хейханена. Чтобы дать знать своим об аресте он назвался именем своего ближайшего друга подполковника Рудольфа Иоганновича (Ивановича) Абеля. Под этим именем он и вошел в историю, и не только разведки.

На выставке более сотни мало кем виданных документов. Множество фотографий, среди них и ранее неизвестных, Вильяма Фишера, его друзей и близких.

А в только что вышедшей книге "Рудольф Абель (В. Г. Фишер) Тайный архив советского разведчика-нелегала" опубликованы воспоминания соратников и 55 писем родным из американской тюрьмы и одно послание Никите Сергеевичу Хрущеву.

О полковнике-нелегале Рудольфе Абеле, он же Вильям Фишер, написано немало. Тем неожиданней появление книги "Тайный архив", приуроченной к 100-летию ИНО-ГПУ-СВР. В ней о символе советской разведки рассказывают те, кому довелось с ним работать. Особый интерес представляют письма Абеля-Фишера из американской тюрьмы, которые, несмотря на все сложности, добирались в Москву через Лейпциг до его близких.

У каждой книги, даже у совсем новой, есть своя история. А у сборника "Тайный архив" она необычнейшая. Да, полковник Рудольф Иванович Абель, он же - Вильям Генрихович Фишер у нас в стране хорошо известен. Хотя бы потому, что он первый разведчик-нелегал, чье имя было раскрыто. Сколько книг, кинофильмов… Кажется, уже все известно, обо всем рассказано. Вот и я, написавший несколько книг о разведчике Абеле-Фишере, раскрыл 288-страничный труд с некоторой долей если не скепсиса, то сомнения. И был собою же пристыжен, опровергнут, хорошо еще, что не наказан. Книга отличная!

По письмам полковника из американской тюрьмы можно учиться мужеству

И не могла она быть иной: создавали ее не писатели-профессионалы, а профессионалы разведки. Вильям Генрихович скончался в 1971 году, но как его до сих пор любят и помнят соратники. Особенно коллеги по управлению, где работал полковник. Сколько сменилось людей в этой святая святых отечественной разведки. А Фишер по-прежнему - символ мужества. Преданный спившимся мерзавцем, он не сказал американцам ни единого лишнего слова, не выдал ни одного разведчика или агента. Даже настоящая фамилия годами мучившегося в тюрьме советского нелегала осталось для чужаков неизвестной.

А дома имя героя передавалось из уст в уста. И это прекрасно. Но еще полезнее, лучше, познавательнее то, что сегодняшние коллеги Фишера решили сами написать - и написали - о нем. В книге письма от заключенного номер 18016, под которым значился Абель, написанные из американской тюрьмы жене Елене, дочке Эвелине и Лидушке - так он называл свою любимую приемную дочь Лидию.

Хорошо знал несколько суровую, давно ушедшую Эвелину Вильямовну Фишер. А с Лидией Борисовной Боярской мы дружили семьями. Всегда 11 июля в старенькой, разваливающейся даче, построенной родителями Фишера еще в середине 1920-х годов, отмечали его день рождения. Зимой часто наведывались к Лидии Борисовне в маленькую квартирку в Измайлове. После ухода сестры она стала главной хранительницей семейного архива. Но пришло время, и никогда не жаловавшаяся фронтовичка-радистка, награжденная многими боевыми наградами за службу на боевых кораблях, однажды призналась: слабею, чувствую, что ухожу. И попросила помочь разобрать архивы. По субботам мы с женой приезжали к ней. Втроем не без труда доставали из под кровати здоровенный сундук заваленный бумагами, документами, письмами, книгами на разных языках и, конечно, фотографиями. Согнав толстого кота-любимца, ставил сундучище на стол и помогали сортировать все это богатство, выбирать наиболее интересное, нужное, ценное. Хотя ценным для истории здесь было все.

И милейшая и щедрейшая Лидия Борисовна распорядилась этим наследством мудро. Важнейшие личные документы, картины, письма, может, для посторонних глаз не предназначенные, передала в Службу внешней разведки. Еще часть - отправилась на выставку в находящийся неподалеку от дачи Мытищинский историко-художественный музей, где к дару отнеслись с величайшей благодарностью.

Преподнесла на юбилей подарок и автору этих строк, а на мои отнекивания своим и в 90 лет твердым голосом отрезала, что если не приму, то нанесу ей нежданную обиду. Цветное фото золотых часов с выбитой памятной надписью, которыми фронтовик Вильям Генрихович Фишер был награжден в год 20-летия Победы, тоже попало в книгу. Часы, я отдал в починку, с ними долго возились, зато они до сих пор тикают.

Остались вещи Вильяма Генриховича и у единственного теперь родственника полковника по мужской линии, сына Лидии Борисовны, внучатого племянника Андрея Боярского. Он с женой так и живет круглый год в старинной даче.

А теперь к книге. Ее написали, и поначалу в единственном экземпляре, преемники Фишера, можно сказать его внуки и правнуки по нелегальной работе. Отобрали лучшие фото. Поверьте - это просто притягательная россыпь. Выбрали документы, среди которых никем не читаные. В книгу вошли репродукции графики и живописи Вильяма Фишера.

И, конечно, письма. Какая в них вера в своих. Найдут, помогут… "Я уверен, что рано или поздно, мы будем обязательно вместе". По этим письмам можно и нужно учить мужеству. А еще в письмах глубокая интеллигентность и чувственность, тоска и вера. Люди, талантливые в этой профессии, талантливы во всем.

Поделились воспоминаниями о Вильяме Генриховиче и люди хорошо его знавшие. Напрасно искал я фамилии авторов этих главок. Какие имена могут быть у разведчиков-нелегалов…

Когда книгу увидел директор СВР Сергей Евгеньевич Нарышкин, он сразу понял, что этот "самиздат" не должен оставаться лишь под грифом "Для служебного пользования". Связался с Роспечатью, предложил издать настоящую большую книгу.

И был тотчас понят. Заместитель руководителя Роспечати Владимир Григорьев, сам опытный книгоиздатель, моментально оценил ценность рукописи. С его мгновенной подачи она была принята АСТ и быстро издана. Тут замечу, книге повезло и при подготовке к печати. Ведущему редактору - журналисту и писателю Виолетте Ничковой - дополнительных объяснений на тему, кто такой Вильям Фишер, не потребовалось. Вот она - воля судьбы. Ее дед Семен Цвигун был первым заместителем председателя КГБ СССР как раз в те "абелевские времена". Все сошлось. И потому книга, вышедшая в ноябре, распродана еще до презентации.