"КРЕСТНЫЙ ОТЕЦ" КЕМБРИДЖСКОЙ ПЯТЕРКИ

Олег ЦАРЕВ. 

21 мая 1904 г. родился Арнольд Дейч, выдающийся советский разведчик 

В 1928 — 1937 годах в советской нелегальной разведке работали высокообразованные и преданные коммунистической идее люди, заслужившие звание "великих нелегалов". Бертольд Ильк, Дмитрий Быстролетов, Александр Орлов, Борис Базаров, Теодор Малли, Александр Карин — вот имена только некоторых из них. К этой плеяде принадлежал и Арнольд Дейч, который, работая в Англии, завербовал 17 агентов, некоторые из них потом десятилетиями обеспечивали поступление в Москву ценнейшей разведывательной информации. 

Хотя Дейч находился за рубежом под своим настоящим именем, пользовался своим подлинным австрийским паспортом, но работал непосредственно в нелегальных резидентурах Иностранного отдела ОГПУ-НКВД и потому не только формально принадлежал к нелегальной разведке, но и полностью использовал присущие ей стиль и методы работы.

Согласно "Анкете специального назначения работника НКВД", заполненной в 1935 году, его полное имя — Дейч Арнольд Генрихович. Под именем Стефан Ланг он работал в Отделе международных связей (ОМС) Коминтерна. Это же имя значилось и в его партбилете. Дейч указал дату своего рождения — 21 мая 1904 года, национальность — "австриец, еврей", гражданство — австрийское, образование — 5 лет начальной школы, 8 лет гимназии, 5 — университета, химический факультет, партийность — член ВКП(б) с 1931 года, член КСМ Австрии с 1922 года, член КП Австрии с 1924 года, трудовая деятельность — сотрудник ОМС в Вене с декабря 1928 по декабрь 1931 года, сотрудник ОМС в Москве с декабря 1931 по август 1932 года, сотрудник НКВД с августа 1932 года с пребыванием в Париже, Вене и Лондоне. 

В графе "знание иностранных языков" Дейч написал, что немецким, французским и английским владеет свободно ("ч.п.г. свободно"), а на итальянском и испанском читает и говорит ("ч.г. не свободно"). В 1928 — 1932 годах по линии ОМС он бывал в Греции, Румынии, Палестине, Сирии, Германии, Чехословакии.

Гораздо более полной и драматичной является автобиография, написанная 15 декабря 1938 года: "Отец был религиозным евреем и пытался всякими принуждениями, и прежде всего битьем, сделать из меня такого же. Решающие конфликты с отцом возникли у меня из-за моей политической деятельности, против которой он направлял весь свой гнев и всю свою ненависть. Мать, наоборот, защищала меня и помогала мне в этом отношении. В начале 1929 года я ушел от родителей и с этого времени был связан с семьей только из-за матери. Моих двух младших братьев он еще больше преследовал, т.к. они от него материально зависели, он заставил их держаться в стороне от коммунистического движения. Они также его только ненавидели".

Важным уточнением в автобиографии является то, что в Венском университете Дейч изучал не только философию и получил по окончании степень доктора философских наук, но также физику и химию. Это обстоятельство объясняет тот малоизвестный факт, что Дейч был автором ряда изобретений. Работая в Великобритании по линии советской разведки, он тем не менее зарегистрировал четыре патента, в частности на тренажер для обучения пилотов, которые он отправил в Москву. Для разведки он также изобрел ряд оперативно-технических устройств и разработал несколько рецептов тайнописных чернил.

После окончания учебы в университете в 1928 году Дейч быстро приобщился к конспиративной партийной работе. Проработав всего три месяца химиком на текстильном предприятии, он был направлен партией в подпольную организацию Отдела международных связей Коминтерна (ОМС) в Вене, где выполнял работу связного. В октябре 1931 г. произошел провал, и Дейч был вынужден в течение трех месяцев скрываться от преследований полиции, а в январе 1932 г. он был вызван в Москву.

Коминтерн командировал его с поручениями в Грецию, Палестину и Сирию. Когда же в августе того же года он вернулся в Москву, ему было сообщено, что из ОМС он уволен и будет работать на заводе. Между тем старый австрийский товарищ по партии рекомендовал Дейча на работу в Иностранный отдел ОГПУ.

"В начале января 1933 г. (я до октября 1932 г. болел в Москве тифом) я был направлен нашим отделом в Париж для того, чтобы там работать у Карина, — писал Дейч в автобиографии. — У него я выполнял техническую работу, фотографию и т.п. и создал нелегальные переходные пункты через французскую границу в Бельгию, Голландию и Германию. Кроме того, я старался связаться с рыбаками во Франции, Голландии и Бельгии, чтобы использовать рыбацкие лодки для установки на них в случае войны радиоаппаратуры…"

В октябре 1933 года Дейч был направлен на оперативную работу в Англию. В отношении этого триумфального периода своей жизни он впечатляюще лаконичен: "Тогда же я поехал в Вену и привлек в нашу организацию Стрелу (Герта) и Джона. В феврале 1934 года я один уехал в Лондон, где привлек к нашей работе Эдит, которая была знакома мне еще по Вене...

Во время моей работы в Лондоне я лично провел следующие вербовки: Сынок, Медхен, Атилла, Отец, Бэр, Хельфер, Саул, Джемс, Скотт, Сократес, Мольер, Поэт, Тони, Найгель, Шофер, Молли и Ом. Для прикрытия я изучал в Лондонском университете психологию. Эту учебу я закончил, за исключением последнего экзамена".

Из перечня псевдонимов, приведенных Дейчем в автобиографическом отчете, два заслуживают особого внимания. Это Эдит, она же Эдит Тюдор Харт, известный в свое время в Англии фотограф, а в действительности — секретный агент советской разведки. И Сынок — Ким Филби, легендарный советский и... английский разведчик. Именно Эдит на первой же случайной встрече с Филби сумела оценить его разведывательные возможности по достоинству и организовала ему тайную встречу с Дейчем.

" Во время всего разговора Дейч был очень конспиративен, — вспоминал Филби то, что Дейч скромно изложил в трех строчках автобиографии. — Он сразу же попросил меня лечь на траву — сам он сидел на скамейке — и смотреть в противоположную сторону, как будто мы незнакомы. Разговор шел на немецком языке. Он прекрасно знал все обо мне и моей деятельности в Австрии. Дейч сразу же сказал мне, что если я открыто вступлю в компартию, то вряд ли смогу принести большую пользу - скорее всего буду продавать "Дейли Уоркер" на улицах, как и многие другие коммунисты. Тогда как с моим происхождением и образованием я могу с большей пользой применять свои силы".

Дейч объяснил, что в случае согласия Филби его ожидала бы интересная работа, суть которой заключалась в добывании секретной информации и передаче ее тайной антифашистской организации. Он, конечно, прибегнул к хитрости, не желая отпугнуть молодого человека предложением сотрудничества с разведкой.

"Через полчаса я сказал: "О'кей, я согласен", — припоминал Филби. — Тогда я еще не знал, что он работает на Советский Союз, да это ничего и не изменило бы" . Так было положено начало созданию Кембриджской группы источников советской разведки.

В сентябре 1937 г. Дейч был вынужден покинуть Англию. Тому было две совпавших по времени причины. Формальная — закончилась его виза на учебу в Англии. В действительности — он был известен перебежчику Игнатию Порецкому, и оставаться за рубежом на оперативной работе было опасно как для него лично, так и для агентов, находившихся у него на связи. В ноябре 1937 г. Дейч в последний раз вернулся на 10 дней в Лондон, чтобы законсервировать советскую агентурную сеть в Англии.

Арнольда Дейча очень высоко ценили как оперативного работника. Нелегальный резидент в Лондоне Александр Орлов (Швед) писал в Центр 8 сентября 1935 года: "Стефан — очень серьезный работник и преданный земляк. Для нашей работы очень ценен. Он много уже сделал и при правильном использовании он еще много пользы принесет. Он заслуживает, чтобы наши органы отметили одобрение его работы так, чтобы это удесятерило его энергию, и главное, чтобы он знал, что он не безызвестный Центру какой-то технический работник. Поэтому считаю, если бы наш отдел наградил его грамотой, револьвером, часами или чем-либо иным, это было бы справедливым делом и весьма полезным в смысле работы. Стефан никогда не подведет и доверие к нему полностью оправдает" .

Центр незамедлительно откликнулся на предложение Орлова, и в октябре был подготовлен рапорт на награждение Дейча боевым оружием. 

Из текста рапорта, интересного свидетельства того времени, проясняются некоторые детали положения Дейча в разведке:
"Начальнику ИНО ГУГБ НКВД т. Слуцкому.
Рапорт.
…В связи с отсутствием у т. Дейча по условиям работы в подполье советского гражданства т. Дейч не оформлен в штатах Отдела и числится секретным сотрудником. Тов. Дейч на нелегальной работе за кордоном по линии ИНО с 1932 г. За время своей работы т. Дейч в группе "Г" проявил себя на различных участках подполья как исключительно боевой и преданный работник. Тов. Швед и тов. Мар, работавшие с ним, отмечают его исключительные заслуги в отношении группы, как, например, вербовка Сынка, четкая работа по связи с Атиллой и Наследником, исключительная инициативность по организации техники группы (фото, хранение материалов и т.п.). В связи с указанным ходатайствую о представлении т. Дейча к награде боевым оружием.
Нач. группы "Г" Славатинский. 17.10.35 г."

Дейч был "разведчиком от Бога". Примечательным является его письмо заместителю начальника ИНО Сергею Шпигельгласу, раскрывающее отношение Дейча к агентурной работе и некоторые секреты ее успеха. 

Он писал в феврале 1938 года:
"Дорогой тов. Шпигельглас!

Когда я в начале ноября поехал в Лондон, я получил от вас приказ законсервировать всех людей на 3 месяца... Не получая от нас никаких известий, они должны испытывать разочарование. Все они работают из-за убеждений и с энтузиазмом... Я хотел бы еще раз указать на особый состав нашего аппарата. Все они верят нам. Они уверены, что мы всегда на месте, всегда везде, что мы ничего не боимся, никогда не оставили никого на произвол судьбы, что мы прежде всего аккуратны, точны, надежны. И успех нашей работы отчасти основывался до сего времени на том, что мы никогда их не разочаровывали. И именно теперь очень важно в психологическом отношении, чтобы мы послали им о себе весточку, даже в том случае, если мы и не начнем с ними тотчас же работать. Стефан".

Сам Дейч также находился во временном бездействии, хотя руководство разведки неоднократно пыталось направить его на зарубежную работу. Первая такая попытка была предпринята еще в декабре 1937 года, т.е. сразу же по возвращении Дейча в Москву, когда начальник ИНО Абрам Слуцкий подал Николаю Ежову рапорт о направлении Дейча в качестве нелегального резидента в США. Второй рапорт аналогичного содержания был направлен 15 марта 1938 года зам. начальника 7-го отдела ГУГБ НКВД Шпигельгласом зам. наркома внутренних дел комкору Фриновскому.

Рассчитывать, однако, на положительное решение вопроса о направлении Дейча за рубеж в это тяжелое время было бесполезно. Шел настоящий разгром разведки. Главные действующие лица менялись так быстро, как шли их аресты. 

11 октября 1938 года уже новый начальник разведки Пассов направил зам. наркома внудел Берии рапорт совершенно иного содержания:
"В конце 1937 года в Советский Союз был отозван крупный вербовщик нелегального аппарата, внештатный работник тов. Ланг Стефан Георгиевич. Его отзыв был вызван предательством Раймонда, которому было известно о месте его работы. 11 месяцев он сидит без дела на нашем содержании. Учитывая, что вопрос о его использовании на работе за границей сейчас решен быть не может, прошу Вашего согласия устроить тов. Ланга на работу вне наших органов". 
Резолюция Берии: "Временно устроить на другую работу вне НКВД. 13.Х".

Вполне возможно, что эта резолюция Берии спасла Дейча от расправы. Опасность, однако, полностью не исчезла, и в этом отношении показателен еще один рапорт, теперь уже на имя Деканозова, случайного человека в разведке, вскоре на короткое время вставшего у руля ее тонущего корабля. 19 декабря 1938 года помощник начальника 5-го отделения Сенькин подал начальнику 5-го отдела ГУГБ комиссару госбезопасности 3 ранга Деканозову (для сравнения: раньше судьбой Дейча занимались руководители разведки — Слуцкий, Шпигельглас, Пассов) рапорт об оплате занятий Дейча русским языком.

Деканозов наложил резолюцию: "Тов.Сенькин! Не занимайтесь чепухой. Стефана надо хорошо проверить, а не учить языкам". 

Эта резолюция отметила, пожалуй, самую низкую точку, до которой дошла линия судьбы Дейча. В 1939 году разведка начала выходить из состояния комы. Оживился интерес и к Дейчу. В марте к нему был направлен лейтенант госбезопасности Каждан, который попросил его написать ряд справок по Англии, начиная от справочных материалов об общественном устройстве страны и кончая характеристиками на источников бывшей нелегальной резидентуры в Лондоне. Тогда-то и появились знаменитые психологические портреты Филби, Маклейна, Берджеса и их товарищей, составленные Дейчем.

Почувствовав изменение отношения к себе в лучшую сторону, а также в связи с началом войны в Европе, Дейч 9 сентября 1939 года направил новому начальнику разведки Павлу Фитину рапорт, в котором указывал, что 21 месяц сидит без работы, и просил о личной встрече. Можно предположить, что результатом его обращения стал рапорт Фитина на имя Берии о направлении Дейча — резидентом и Бориса Крешина — его помощником на нелегальную работу в США. Этой небольшой резидентуре ставились задачи возобновления связи с законсервированными источниками, новых вербовок на оборонных предприятиях и в министерствах, вербовок агентов для переброски в Европу. 

Для вывода Дейча и Крешина в США предполагалось использовать массовое переселение евреев из Прибалтики. Но и на этой идее был поставлен крест, о чем свидетельствует надпись: "В жизнь проведено не было"…

В Америку Дейч был направлен только лишь в 1941 году. Грузовое судно "Каяк", на котором он плыл южным маршрутом через Индийский океан, с началом войны на Дальнем Востоке застряло в Бомбее на три месяца. Дейч писал в Москву письма с просьбой отозвать его и дать возможность сражаться с фашистами на поле боя. Из Индии Дейч перебрался в Тегеран и вернулся в Москву 1 апреля 1942 года.

Вторая попытка вывезти его в США окончилась трагически — 7 ноября 1942 года пароход "Донбасс" был торпедирован немецкой подводной лодкой в Атлантике. Дейч был ранен и погиб, героически спасая других…